К примеру, о чем ранее писал Newsler.ru, он поставил точку в преследовании юриста Татьяны Бажиной, которую, опротестовывавшую якобы сфабрикованное против нее уголовное дело о «мошенничестве», следствие намеревалось «насильственно поместить в психбольницу». Именно Константин Иванович «волевым решением» признал незаконным и необоснованным решение суда первой инстанции, увидевшего в Бажиной, несогласной с, мягко говоря, «парадоксальными» выводами следствия, «нездоровье на всю голову». Чем избавил Татьяну от навязчивого страха «превратиться в больнице в овощ».
С большим сожалением об уходе Егорова говорят адвокаты, для которых, считающих вынесенный в отношении клиента приговор неправосудным, председатель облсуда является «последней кировской честной инстанцией».
О том, что Высшая квалифколлегия судей не продлила Егорову срок полномочий, истекающий 7 июля 2024 года, сообщил источник из судейского ведомства. Не уточнивший, что стало тому причиной, а также не ответивший на вопрос о том, что непродление контракта может быть обычной процедурой шестилетней ротации судей.
Как пояснил кировский юрист Олег Кошкин, с большой долей вероятности Константин Егоров мог пострадать в том числе из-за его жалобы, направленной директору ФСБ РФ Александру Бортникову. В ней содержалось требование привлечь к уголовной ответственности мирового судью Лидию Никитину, судью Октябрьского райсуда Руслана Якупова, а также зампреда облсуда Альберта Кощеева.
При этом Кошкин утверждает, что не имел ни малейшего умысла обратить внимание Квалифколлегии на Егорова, а напрямую указал в своей жалобе, продублированной 15 марта на «Ютубе» видеообращением, что ответственность за ситуацию целиком дожен нести Альберт Кощеев, контролирующий все административные дела.
Напомним, что в отношении Кошкина было возбуждено несколько уголовных дел по обвинению его «в подготовке документов для нотариальных сделок купли-продажи юридических лиц в 2019-2020 годах». И когда спустя два года сроки давности инкриминируемых ему преступлений истекли (последняя сделка прошла в июле 2020 года), дело было передано в мировой суд.
Последнее заседание, в котором участвовал Олег Иванович, состоялось в начале весны минувшего года. Тогда же суд оповестил участников процесса, что следующее намечено на апрель-май текущего года. С тех пор юрист не получал извещений о дате следующей «встречи». О чем, видимо, знала Лидия Никитина, получавшая возвратом нераспечатанные конверты. Однако 19 июня Никитина вынесла постановление об аресте Олега Кошкина, как «подсудимого, не являющегося на заседания». О чем юрист, нередко принимающий участие в судебных заседаниях и ежедневно находящийся на рабочем месте, узнал совершенно случайно.
О том, что находится в розыске, Кошкин узнал случайно. В том числе и по жалобе адвоката по назначению, отправившего петицию в Октябрьский суд. В которой указал на незаконность постановления Никитиной, ссылаясь, во-первых, на закон, запрещающий арест предпринимателей, проходящих по делу об экономических преступлениях, без веских на то оснований. А во-вторых, указав на уголовно-процессуальный кодекс, напомнил о невозможности ареста лиц, привлекающихся к ответственности в период истечения сроков давности вменяемых им статей.
Более того, 13 июня Владимир Путин подписал закон о запрете на арест по истечению сроков давности, что несколько месяцев широко обсуждалось адвокатскими и судейскими сообществами. При том что последние знакомились с путинским указом едва ль не под роспись. Что впоследствии, как пояснил Кошкин, позволило ему предположить в жалобе, что кировский суд «вытирает ноги» об указ Путина?
Однако в апелляционной инстанции судья Руслан Якупов «засилил» постановление мирового суда. При этом указав в своем решении, что «не стал рассматривать сроки давности».
19 декабря находящийся в розыске Олег Кошкин направил жалобу в кассационную инстанцию, которая признала оба постановления незаконными.
«В своем обращении к Бортникову я указал на то, что зампред областного суда Альберт Кощеев мог, по моему мнению, принуждать судей признать меня виновным. Поверьте, это не голословное обвинение, о чем можно судить по поставленной мною росписи, что ознакомлен и предупрежден об уголовной ответственности за заведомо ложный донос», — говорит Олег Иванович.
Он же, кстати, пояснил, что, возможно, приняв на себя ответственность за «косяки рядовых судей», Егоров не в курсе того, что оставшаяся безнаказанной Никитина будто бы продолжает «попирать закон»:
«Опять же не известив меня о дате заседания, она приняла решение о принудительном приводе меня в суд. Понятно, что, будь я в бегах, приставам вряд ли удалось меня обнаружить. Так что 4 апреля доставили меня на судебный процесс, хотя со стороны это больше походило на «похищение человека». А в заседании, когда отказался отвечать на вопрос судьи, Никитина заявила, что не имею на это права... И тогда я всерьез задумался о ее компетенции и понимании закона вообще, так как о возможности любого гражданина воспользоваться 51-й статьей знает даже тот, кто не имеет юридического образования».
