О прибытии важного гостя семья была оповещена заранее. Папе с бабушкой пришлось долго уговаривать запуганного взрослыми людьми ребенка, то обещающими «психатрическую экспертизу», то грозящими детским домом, то Центром реабилитации для малолетних преступников, «встретиться с добрым дядей - защитником детей, который ей обязательно поможет».

«Для начала Шабардин - прямо от порога - принялся отчитывать отца внучки, - говорит Тамара Георгиевна, бабушка девочки. - Причем начал общение на повышенных тонах. Так что пришлось вмешаться Татьяне Бажиной (юрист, представляющая интересы ребенка), дескать, чего это вы воспитываете его как провинившегося школьника, причем, на глазах ребенка. Потом пришла очередь поговорить с внучкой, только наедине, но вместо тепла и доброжелательности в голосе были те же командные и жесткие интонации».

Как рассказала Тамара Георгиевна, уполномоченный задавал вопросы, на которые не каждый взрослый ответил бы сходу:

«Что тебя настораживает?.. Я бы ответила - вы, а он дальше напирал, не замечая, что ребенок замолчал, сжался и окаменел. Наши попытки объяснить, что с детьми так грубо не говорят, и как-то успокоить внучку - я успела лишь взять ее за пальчики, были прерваны властным движением руки - типа, отойдите, не вмешивайтесь... Так что я подумала - это же как на допросе».

Впрочем, как уточнила бабушка, позже разговор продолжился более или менее мирно, и девочка объяснила, почему не хочет жить с мамой. В конце беседы Владимир Шабардин пояснил, что, если суд примет решение о месте ее проживания с мамой, то никто не имеет права «утащить ее насильно». И, ежели такое случится: взяли за руки-за ноги, - то надо звонить в полицию.

Правда уполномоченный заявил, что не рад видеть в доме юриста, которая «все сливает прессе». А также... бабушку, которая тут «совершенно посторонний человек». И еще упомянул Сергея Мамаева (лидер реготделения КПРФ, депутат Законодательного собрания), которому напрасно жаловались, так как он «ничего не решает».

«У меня возникло ощущение, что приезд Шабардина был связан с попыткой склонить ребенка к прохождению экспертизы. Так как он, спросив, почему не хочет пройти, интересовался, не «происки ли это юриста», которая напугала тем, что будут пытать и иголки под ногти засовывать. И, похоже, версия с ногтями его так воодушевила, что повторил ее несколько раз, пока школьница не объяснила «доброму дяде», что, в ее представлении, экспертиза это дом, где будут задавать вопросы», - говорит об увиденном и услышанном Татьяна Бажина.

Впрочем, сама школьница пояснила, что не хочет вернуться к маме, которая ее якобы не любила раньше, и сейчас не любит: «Не звонила четыре месяца, не спрашивала как учусь, как три класса закончила или первую четверть. Даже не знает, что хожу в кружок. Но вчера (накануне очередного судебного заседания) говорила со мной по телефону. И когда я сказала, что горло болит, ответила, что «ерунда, и бабушка вылечит».

«Внучка говорила «главному по правам ребенка» все то же, о чем раньше рассказала суду, полицейским и Следственному комитету: ругань, оскорбления, рукоприкладство, голодно. И еще про то, что в доме холодно - мама печку не топит, и у братика мерзнут ножки. Кто угодно может это подтвердить, так как в прошлом году два раза, а в этом пока один, в доме была разморожена система. Говорили, что мать уходит на целый день, оставляя включенным обогреватель... И Шабардин нашел выход, предложив сыну ходить к жене топить печку. Только не уточнил, где взять время: он работает, так как надо содержать двух детей, и в нашем доме тоже печное отопление», - вспомнила подробности «дежурного посещения» Тамара Георгиевна.